Островский приходит в пьесе к
масштабным художественным обобщениям, создает образы почти символические
(гроза). Примечательна ремарка в начале четвертого действия пьесы: "На
первом плане узкая галерея со сводами старинной, начинающей разрушаться
постройки..." Именно в этом распадающемся, обветшалом мире из самой
глубины его звучит жертвенное признание Катерины. Судьба героини столь
трагична прежде всего потому, что восстала она против собственных же
домостроевских представлений о добре и зле. Финал пьесы говоритнам, что
существовать "в темном царстве хуже смерти" (Добролюбов). "Конец тот
самый кажется нам отрадным... — читаем в статье "Луч света в темном
царстве", — ...в нем дан страшный вызов самодурной силе, он говорит ей,
что уже нельзя ходить дальше, нельзя долее существовать с ее
насильственными, мертвящими началами". Неодолимость пробуждения человека
в человеке, реабилитация живого человеческого чувства, приходящего на
смену фальшивому аскетизму, составляют, как мне кажется, непреходящее
достоинство пьесы Островского. И в наши дни она помогает преодолевать
силу косности, онемелости, общественного застоя.