Печорин не такой бессердечный эгоист. Он способен на глубокую любовь. Об этом говорит нам его отношение к Вере. Получив её последнее письмо, Печорин, «как безумный, выскочил на крыльцо, прыгнул на своего Черкеса... и пустился во весь дух, по дороге в Пятигорск... Одну минуту, ещё одну минуту видеть её, проститься, пожать её руку... При возможности потерять её навеки,— пишет он,— Вера стала для меня дороже всего на свете — дороже жизни, чести, счастья!» Оставшись без коня в степи, он «упал на мокрую траву и, как ребёнок, заплакал».
Эта противоречивость и не даёт возможности Печорину жить полной жизнью. С горьким чувством он расценивает себя как «нравственного калеку», у которого «высохла, испарилась, умерла» лучшая половина души.
Накануне дуэли, вспоминая всю свою прошедшую жизнь, Печорин задумался над вопросом: зачем он жил, для какой цели родился? Отвечая на этот вопрос, он пишет в своём дневнике: «А, верно, она существовала и, верно, было мне назначение высокое, потому что я чувствую в душе моей силы необъятные». Но Печорин не нашёл этого своего «высокого назначения», не нашёл деятельности, достойной его «необъятных сил». Он тратит богатые силы свои на действия, его недостойные: разрушает жизнь «честных контрабандистов», похищает Бэлу, добивается любви Мери и отказывается от неё, убивает Грушницкого. Всем, с кем он соприкасается, он приносит горе или даже гибель: погибли Бэла и Грушницкий, несчастны Вера и Мери, до глубины души огорчён Максим Максимыч: сухая встреча его Печориным заставила бедного старика страдать и усомниться в возможности искренних, дружеских отношений между людьми.Вот оно, самое страшное противоречие: «необъятные силы души» — и мелкие, недостойные Печорина поступки; он стремится «любить весь мир» — и приносит людям одно лишь зло и несчастье; наличие благородных, высоких стремлений — и мелкие чувства, владеющие душой; жажда полноты жизни — и полная безнадёжность, осознание своей обречённости. Кто ж виноват в том, что Печорин превратился в «умную ненужность», в лишнего человека? Сам Печорин отвечает на этот вопрос так: «Во мне душа испорчена светом», т. е. тем светским обществом, в котором он жил и уйти от которого не смог. «Моя бесцветная молодость протекла в борьбе с собой п светом; лучшие мои чувства, боясь насмешки, я хоронил в глубине сердца: они там и умерли».