. По сути дела, это
общепринятое деление было произведено, имея в виду только историю Европы, и
только относительно европейской истории оно имеет какой‑либо смысл.
В Европе средние века были, главным образом, периодом
феодализма. Феодальные институты развились в результате вырождения Римской
империи, ее распада под давлением «варваров», преимущественно германцев,
приспособления тевтонских институтов к романским и наоборот.
В катастрофах пятого столетия была уничтожена не вся Римская
империя, а только ее западная часть. На востоке Империя выстояла и
просуществовала еще тысячу лет под именем Византии. На развитие Византийской
империи, в свою очередь, оказывали влияние новые социальные и политические
тенденции, и постепенно некоторые образования, подобные феодальным, появились
на Востоке, но до завоевания крестоносцами Константинополя они никогда не играли
такой роли, как на Западе. В период так называемой «Латинской империи» (1204‑1261
гг.) феодальные институты западного типа были полностью перенесены на греческую
почву. Но реставрация Византийской империи еще раз воспрепятствовала процессу
феодализации.
Обращаясь дальше на восток, определенные феодальные
тенденции можно заметить в социальной организации мусульманских государств, но
они отличались по характеру от западных. Что же касается кочевых племен
евразийских степей, то они жили в абсолютно другой среде, не только
географической, но также экономической и социальной.
Хотя Русь никогда не входила в состав Римской империи (здесь
мы можем полностью согласиться с Мариоттом), анты и другие древнерусские
племена имели контакты с северо‑восточными землями Империи, как,
например, в Крыму. Впоследствии же Русь была вовлечена в орбиту Византии и
экономически, и культурно.
С другой стороны, русские с незапамятных времен жили рядом
со степными кочевниками; временами они были почти затоплены персидскими и
тюркскими потоками. Степная империя процветала за счет торговли, и
покровительство трансконтинентальным сухопутным путям, особенно «шелковому
пути» из Китая к Средиземному морю, всегда было одной из главных задач степных
императоров.
Можно предположить, что построенная на другом фундаменте
экономическая и социальная структура Руси раннего средневековья отличалась от
европейской. Так оно и было во многих отношениях.
Как убедительно показывает Анри Перен, завоевание арабами
Северной Африки, Сицилии и Испании затруднило на время торговые отношения между
Западной Европой и странами Леванта[4],
и именно потребностью открыть новые пути на Восток руководствовались древние
скандинавы в смелом походе из Балтийского моря к Азову. В Каролингской Европе
торговля была долгое время (с восьмого по десятое столетия) на самом низком
уровне. Экономической базой феодализма являлась убогая сельскохозяйственная
культура, и, со всеми необходимыми оговорками, рост ранних феодальных
институтов означал установление «натурального» или «закрытого» хозяйства.
Византия с ее развитой торговлей и прибыльными ремеслами
выгодно выделялась на фоне аграрной и феодальной Европы. Не «натуральное
хозяйство», а «монетарная экономика» господствовала в Византийской империи.
Заметьте, что Италия со времен Юстиниана частично контролировалась Византией,
по меньшей мере до конца десятого века. Экономически в период Каролингов Италия
принадлежала скорее к византийскому миру, чем к европейскому.
Русь тоже являлась частью византийского мира, кроме того что
она была непосредственно связана с торговлей с Востоком. Хотя противопoложно
мнению Ключевского и его школы сельское хозяйство являлось таким же важным
элементом русской экономики, как и торговля, социальное значение его
становления отличалось от западного, поскольку эти две сферы деятельности на
Руси были более тесно связаны, особенно в форме оживленной торговли зерном. В
любом случае, в Киевской Руси, как в Византии, монетарная экономика
превалировала над натуральным хозяйством. И, в отличие от Запада, не феодальное
поместье, а город был главным фактором экономической и социальной эволюции
страны.
Но если в социально‑политическом развитии Руси и
Западной Европы в средние века существовали значительные различия, то имелись
также и многочисленные сходства. В Киевской Руси строй «торгового капитализма»
был наложен на неразвитые родо‑племенные отношения. Ранняя социальная
организация славянских и германских племен была во многих отношениях сходной,
результатом чего являются поразительные аналогии в древнем обычном праве
славянских и германских народов. На Руси, как на Западе, князь старался
упрочить свое положение, предоставляя особую защиту помощникам по управлению
собственными имениями. «Правда» сыновей Ярослава имеет много общих черт с
«Capitularia» Каролингов.
Однако политические влияния русского и западного правителя
существенно различались. И князь на Руси, и король на Западе должны были делить
власть с могущественной аристократией, но в Киевской Руси существовал еще и
третий важный политический компонент, которого не было на Западе: город.