В Париже Левитан увидел картины Мане, но не запомнил их. Только перед
смертью он оценил живопись импрессионистов, понял, что он отчасти был их
русским предшественником, - и впервые с признанием упомянул их имена.
Последние годы жизни Левитан проводил много времени около
Вышнего Волочка на берегах озера Удомли.
Там, в семье помещиков Панафидиных,
он опять попал в путаницу человеческих отношений, стрелялся, но его
спасли...
Чем ближе к старости, тем чаще мысль Левитана останавливалась на осени.
Правда, Левитан написал несколько превосходных весенних вещей, но это
почти всегда была весна, похожая на осень.
В "Большой воде" затопленная разливом роща обнажена, как поздней
осенью, и даже не покрылась зеленоватым дымом первой листвы.
В "Ранней весне" черная глубокая река мертво стоит среди оврагов, еще покрытых рыхлым
снегом, и только в картине "Март" передана настоящая весенняя яркость неба
над тающими сугробами, желтый солнечный свет и стеклянный блеск талой воды,
каплющей с крыльца дощатого дома.
Самые мягкие и трогательные стихи, книги и картины написаны русскими
поэтами, писателями и художниками об осени.
Левитан, так же как Пушкин и Тютчев и многие другие, ждал осени, как
самого дорогого и мимолетного времени года.
Осень снимала с лесов, с полей, со всей природы густые цвета, смывала
дождями зелень. Рощи делались сквозными.
Темные краски лета сменялись робким золотом, пурпуром и серебром. Изменялся не только цвет земли, но и
самый воздух. Он был чище, холоднее, и дали были гораздо глубже, чем летом.
Так у великих мастеров литературы и живописи юношеская пышность красок и
нарядность языка сменяется в зрелом возрасте строгостью и благородством.
Осень на картинах Левитана очень разнообразна. Невозможно перечислить
все осенние дни, нанесенные им на полотно. Левитан оставил около ста
"осенних" картин, не считая этюдов.
На них были изображены знакомые с детства вещи:
стога сена, почернелые от сырости; маленькие реки, кружащие в медленных
водоворотах палую листву;
одинокие золотые березы, еще не обитые ветром; небо, похожее на тонкий
лед; косматые дожди над лесными порубками.
Но во всех этих пейзажах, что бы
они ни изображали, лучше всего передана печаль прощальных дней, сыплющихся
листьев, загнивающих трав, тихого гудения пчел перед холодами и предзимнего
солнца, едва заметно прогревающего землю.