В апреле 1929 г. состоялась XVI партконференция. Из двух
вариантов пятилетнего плана (на 1928/29—1932/33 гг.), разработанных Госпланом СССР, оптимального и
отправного, она одобрила первый; задания по нему были на 20% вышеИсточники
средств для индустриализации изыскивались исключительно внутри страны. Они в
основном складывались из:
доходов легкой промышленности и, главным образом, сельского
хозяйства, перераспределяемых в пользу индустриальных отраслей;
доходов от монополии внешней торговли колхозным и совхозным
зерном, золотом, лесом, пушниной, частично другими товарами. На вырученную
валюту в страну ввозилось новейшее технологическое оборудование для строящихся
заводов (доля установленных на них импортных станков и другой техники достигала
в годы первой пятилетки 80—85%);
значительно выросшего прогрессивного налога на нэпманов. Прямым
следствием этого, по сути, конфискационного налогообложения, дополненного
прямым административным нажимом, стало полное свертывание к 1933 г. частного
сектора в промышленности и торговле;
средств, полученных за счет ограничения потребления городского и
сельского населения (через увеличение подоходного налога и розничных цен на
товары, существовавшую с 1928 по 1934 г. карточную систему их распределения,
обязательные подписки на «займы индустриализации» и т. п.). В итоге жизненный
уровень рабочих и служащих упал почти в два раза.
На этом фоне удивительным и непостижимым для нас смотрится еще
один источник ресурсов для проведения индустриализации — духовная энергия
трудящихся. Но остается фактом: большевики сумели вызвать и в течение многих лет
поддерживать волну трудового энтузиазма, что нашло отражение в массовом
«социалистическом соревновании»:
в ударничестве (с 1929 г.) и стахановском движении (с 1935 г.).
«Как видно из воспоминаний о тех годах,— писал один западный историк,— мощным
стимулом для множества людей служила мысль о том, что за короткий срок ценой
изнурительно тяжелых усилий можно создать лучшее, то есть социалистическое,
общество».
За
это время создаются:
вторая (после Криворожско-Донбасской) угольно-металлургическая
база на востоке. Ее основой стали домны Магнитогорского и Кузнецкого
комбинатов, шахты Кузнецкого и Карагандинского угольных бассейнов. Кроме того,
началась добыча каменного угля в районах Воркуты и Печоры;
вторая нефтяная база в Башкирии при одновременной коренной
реконструкции первой — Бакинской;
мощные объекты электроэнергетики: Днепрогэс, гидро- и тепловые
электростанции в Челябинске, Кемерово, Новосибирске, в Закавказье и Средней
Азии;
отсутствующие в дореволюционной России отрасли:
качественной и цветной металлургии, подшипниковой (завод в Москве),
трубопрокатной (Первоуральский завод), тяжелого машиностроения (Уралмаш,
Ново-Краматорский), тракторостроения и производства сельхозмашин, авиационной и,
химической и шинной;
новые линии железных дорог;
Как видно даже из этого далеко не полного перечня новостроек
первых пятилеток, немало крупных объектов возводилось в отсталых национальных
республиках СССР. Специфика их индустриализации заключалась в том, что львиную
долю материальных средств они получали за счет щедрых взносов России и отчасти
Украины. В результате были обеспечены более высокие, по сравнению с
общесоюзными, темпы промышленного развития бывших отсталых окраин Российской
империи (примерно в полтора-два раза).
.
Плановые задания на первую
пятилетку предполагали увеличение промышленного производства по сравнению с
1928 г. почти в 3 раза