Размещенные на первом плане, приближенные к зрителю фигуры сраженного пулей комиссара и поддерживающего его бойца, естественно, прежде всего приковывают к себе внимание. От них взгляд, следуя повороту головы комиссара, уходит вправо в глубину - к бегущим в атаку бойцам, затем левее, где открывается далекий пейзаж с облачками снарядных разрывов, и, наконец, снова возвращается к смысловому и композиционному центру - умирающему комиссару и бойцу-ординарцу.
Все в этой картине - как во всяком большом произведении искусства - неоднозначно, в каждой детали за прямым ее содержанием всплывает более общий и глубокий смысл.
Мертвенно-бледный, неловко упавший комиссар, уже не владеющий своим телом, из которого на наших глазах уходят последние жизненные силы, могуч духом и верой в правоту дела, за которое он боролся и теперь умирает. Последним усилием воли он устремляет взгляд потухающих глаз вслед своему от ряду, мысленно призывая бойцов исполнить боевой долг. Красная повязка на рукаве черной кожанки комиссара придает его образу траурную скорбность. Между первопланной группой и устремляющимся в атаку отрядом виден упавший, только что убитый красноармеец. Этим рефреном художник дает понять что смерть комиссара - не единственная потеря в бою за новую жизнь.
Комиссар упал на жестком скате холма, но этот покрытый скудной травой и усыпанный камнями склон превращен художником в поистине драгоценную живописную поверхность. Вместе с чарующим, тающим в сиреневом мареве пейзажем с домиками селения, бледно-зелеными пашнями, оврагами и взгорьями зеленый холм становится символом огромной и up-красной страны, за лучшую долю которой боролся и умер рыцарь революции.
Таким образом, картина сознательно построена Петровым-Водкиным на повторах и уподоблениях, сближающих ее строй со строем народной песни, протяжной и печальной, как песни о героях волжской вольницы.