Василий Шибанов Толстой краткое содержание для читательского дневника

+883 голосов
5.7m просмотров

Василий Шибанов Толстой краткое содержание для читательского дневника


Литература | 5.7m просмотров
Дано ответов: 2
+87 голосов

Ответ:

Князь Курбский бросается в бега, чтобы избежать наказания государя, которого предал. С ним едет конюх Василий. Лошадь князя падает замертво, не выдержав скачки. Слуга отдаёт господину своего коня.

Князь благополучно добирается до литовцев. Тут ему рады, он в безопасности, но Курбскому этого недостаточно. Он выплёскивает всю свою злость в письмо для царя. Но кто захочет доставить такое послание?

В стал доходит изнурённый Василий, он один соглашается ехать к царю, причём даже не берёт вознаграждение. И вот гонец в палатах Иоанна. Письмо читают дьяки, царь свирепеет и втыкает в ногу Василию конец своей железной трости. Затем Шибанова бросают в темницу и подвергают жестоким пыткам, чтобы выяснить имена сообщников его господина — князя Курбского. Василий, несмотря на адские муки, продолжает славить князя, остаётся ему верен. Умирая, он обращается к Богу, моля не за себя — за Курбского.

Объяснение:

вот и все.

+130 голосов

Ответ:

Князь Курбский бросается в бега, чтобы избежать наказания государя, которого предал. С ним едет конюх Василий. Лошадь князя падает замертво, не выдержав скачки. Слуга отдаёт господину своего коня.

Князь благополучно добирается до литовцев. Тут ему рады, он в безопасности, но Курбскому этого недостаточно. Он выплёскивает всю свою злость в письмо для царя. Но кто захочет доставить такое послание?

В стал доходит изнурённый Василий, он один соглашается ехать к царю, причём даже не берёт вознаграждение. И вот гонец в палатах Иоанна. Письмо читают дьяки, царь свирепеет и втыкает в ногу Василию конец своей железной трости. Затем Шибанова бросают в темницу и подвергают жестоким пыткам, чтобы выяснить имена сообщников его господина — князя Курбского. Василий, несмотря на адские муки, продолжает славить князя, остаётся ему верен. Умирая, он обращается к Богу, моля не за себя — за Курбского.