В продолжение получаса мальчики продирались сквозь какие-то тёмно-зелёные заросли. И вот вдали показался старый дом, на котором штукатурка кое-где облупилась, и оттуда справа и слева торчали полосы дранки и клочья пакли. Разбитые стёкла были заменены закопчённой фанерой, обрезанной пилой, с неровными краями и прибитой кое-как. Иные окна и вовсе были заколочены необтёсанными досками. В нише, пугающе распластав крылья, стояла бронзовая птица с непомерно длинной шеей и загнутым книзу хищным клювом. Огромные выпученные глаза придавали птице странное и жуткое выражение, и мальчики хотели бы убежать прочь, но нужно было довести дело до конца. Уж не прячась больше в небольшом овраге, сплошь заросшем травой, они прошли вокруг дома и проникли в конюшню. Ни затхлый запах брёвен, ни сгнившие трухлявые доски — ничто их не смущало. Перегородки между стойлами были разобраны. Мальчики вздрогнули: не замеченная ими стая воробьёв поднялась и с шумом улетела прочь. Осторожно ступая по разбитому деревянному полу, Миша и Коровин перебрались из конюшни в сарай. Здесь тоже было по-прежнему темно. Окон не было, а ворота, снятые с петель, были прислонены к проёму и не пропускали света. Ребята заворожённо смотрели вокруг.