Правда всего дороже.Однажды учительница математики, попросила меня занести наш классный журнал в учительскую, потому что Ларису Николаевну куда – то срочно вызвали. Я знаю, что взаимопомощь – дело хорошее, благородное, поэтому согласился и взял классный журнал. По дороге в учительскую мне встретились мои одноклассники – Петя и Никита. Они попросили меня сделать доброе дело – дать им посмотреть их оценки. Никита увидел, что на прошлой неделе по русскому языку ему поставили двойку, поэтому он решил пойти на обман – стереть плохую оценку при помощи лезвия и ластика. Тут и Петя обнаружил свою тройку по математике и решил исправить её на пятерку при помощи шариковой ручки. Свои оценки я тоже посмотрел, но исправлять не стал, потому что они не были столь уж плохи, да и понимал я, что «подправлять» свои оценки в классном журнале – очень нехорошее дело. Я отдал классный журнал в учительскую, но на душе у меня было неспокойно. Я чувствовал себя соучастником чего-то нехорошего, нечестного, подлого и вообще – запрещенного. На следующей неделе учителя русского языка и математики выяснили неправду в классном журнале, ведь они ведут еще и свой собственный журнал по всем классам, где ведут свои уроки. Петя и Никита были наказаны. Завуч школы попытался выяснить: как же так могло произойти, что классный журнал попал в руки учеников, которые «исправили» свои оценки? Секретарь учительской помнила, что в среду после пятого урока наш классный журнал принес в учительскую не сам учитель, а какой-то ученик. Ученика она вспомнить не смогла, а учительницу, которая сама не занесла классный журнал в учительскую, вычислили. На следующий день должен был состояться педсовет, где Ларису Николаевну, наверняка, ждал выговор. Вечером я, обуреваемый сомнениями, подошел к папе, чтобы посоветоваться, как мне быть. Папа выслушал всю мою историю с начала до конца и сказал мне: «На обмане далеко не уедешь». Я понял, что должен во всем сознаться. На следующий день я пораньше пришел в школу, зашел в кабинет математики, там были Лариса Николаевна и завуч. Я зашел в класс, поздоровался с ними и сказал правду, а потом попросил у Ларисы Николаевны прощения за свой нехороший поступок и дал ей честное слово, что больше так делать не буду. Хоть сначала было трудно и неприятно слушать справедливые упреки завуча, но я чувствовал, что у меня легко на душе. Из класса математики я вышел с чисто совестью. А главное, в этот день я понял: правда всего дороже.