Лет сорок тому назад, в С.-Петербурге на Васильевском Острове, в Первой
линии, жил-был содержатель мужского пансиона, который еще до сих пор,
вероятно, у многих остался в свежей памяти, хотя дом, где пансион тот
помещался, давно уже уступил место другому, нисколько не похожему на
прежний. В то время Петербург наш уже славился в целой Европе своею
красотой, хотя и далеко еще не был таким, каков теперь. Тогда на проспектах
Васильевского Острова не было веселых тенистых аллей: деревянные подмостки,
часто из гнилых досок сколоченные, заступали место нынешних прекрасных
тротуаров. Исаакиевский мост, узкий в то время и неровный, совсем иной
представлял вид, нежели как теперь; да и самая площадь Исаакиевская вовсе не
такова была. Тогда монумент Петра Великого от Исаакиевской площади отделен
был канавою; Адмиралтейство не было обсажено деревьями, манеж
Конногвардейский не украшал площади прекрасным нынешним фасадом, - одним
словом, Петербург тогдашний не то был, что теперешний. Города перед людьми
имеют, между прочим, то преимущество, что они иногда с летами становятся
красивее... Впрочем, не о том теперь идет дело. В другой раз и при другом
случае я, может быть, поговорю с вами пространнее о переменах, происшедших в
Петербурге в течение моего века, теперь же обратимся опять к пансиону,
который лет сорок тому назад находился на Васильевском Острове, в Первой
линии.