Нужно Изложение буду благодарен
Я проживал тогда в Швейцарии.. . Я был очень молод, очень самолюбив — и очень одинок. Мне жилось тяжело — и невесело. Еще ничего не изведав, я уже скучал, унывал и злился. Всё на земле мне казалось ничтожным и пошлым, — и, как это часто случается с очень молодыми людьми, я с тайным злорадством лелеял мысль.. . о самоубийстве. «Докажу.. . отомщу... » — думалось мне.. . Но что доказать? За что мстить? Этого я сам не знал. Во мне просто кровь бродила, как вино в закупоренном сосуде.. . а мне казалось, что надо дать этому вину вылиться наружу и что пора разбить стесняющий сосуд.. . Байрон был моим идолом, Манфред моим героем.
Однажды вечером я, как Манфред, решился отправиться туда, на темя гор, превыше ледников, далеко от людей, — туда, где нет даже растительной жизни, где громоздятся одни мертвые скалы, где застывает всякий звук, где не слышен даже рев водопадов!
Что я намерен был там делать.. . я не знал.. . Быть может, покончить с собою? !
Я отправился.. .
Шел я долго, сперва по дороге, потом по тропинке, всё выше поднимался.. . всё выше. Я уже давно миновал последние домики, последние деревья.. . Камни — одни камни кругом, — резким холодом дышит на меня близкий, но уже невидимый снег, — со всех сторон черными клубами надвигаются ночные тени.
Я остановился наконец.
Какая страшная тишина!
Это царство Смерти.
И я здесь один, один живой человек, со всем своим надменным горем, и отчаяньем, и презреньем.. . Живой, сознательный человек, ушедший от жизни и не желающий жить. Тайный ужас леденил меня — но я воображал себя великим!. .
Манфред — да и полно!
— Один! Я один! — повторял я, — один лицом к лицу со смертью! Уж не пора ли? Да.. . пора. Прощай, ничтожный мир! Я отталкиваю тебя ногою!
И вдруг в этот самый миг долетел до меня странный, не сразу мною понятый, но живой.. . человеческий звук.. . Я вздрогнул, прислушался.. . звук повторился.. . Да это.. . это крик младенца, грудного ребенка!. . В этой пустынной, дикой выси, где всякая жизнь, казалось, давно и навсегда замерла, — крик младенца?! !
Изумление мое внезапно сменилось другим чувством, чувством задыхающейся радости.. . И я побежал стремглав, не разбирая дороги, прямо на этот крик, на этот слабый, жалкий — и спасительный крик!
Вскоре мелькнул предо мною трепетный огонек. Я побежал еще скорее — и через несколько мгновений увидел низкую хижинку. Сложенные из камней, с придавленными плоскими крышами, такие хижины служат по целым неделям убежищем для альпийских пастухов.
Я толкнул полураскрытую дверь — и так и ворвался в хижину, словно смерть по пятам гналась за мною.. .
Прикорнув на скамейке, молодая женщина кормила грудью ребенка.. . пастух, вероятно ее муж, сидел с нею рядом.
Они оба уставились на меня.. . но я ничего не мог промолвить.. . я только улыбался и кивал головою.. .
Байрон, Манфред, мечты о самоубийстве, моя гордость и мое величье, куда вы все делись?. .
Младенец продолжал кричать — и я благословлял и его, и мать его, и ее мужа.. .
О горячий крик человеческой, только что народившейся жизни, ты меня спас, ты меня вылечил!