Больная ночь, больной день, больной город - все осталось позади.
Ни верёвки, ни крючки, ни лестницы — ничто не помогало добраться до дна пещеры.
В окна проникал свет: то ли сияние неба, то ли сияние озера.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса — все это было самое модное.
Железные кровли, плиты тротуаров, голыши мостовой, колеса и кожи, медь и жесть экипажей — все ярко блестело на майском солнце.
Бричка бежит, а Егорушка видит все одно и тоже : небо, равнину, холмы
Всё привлекало внимание щенка: и коричневый жук на песке, и пёстрая бабочка, пролетавшая над головой.
Лиса как будто играла: то приостановится, то приляжет, то прыгнет.
Обосновавшись в гнезде, скворец начинает таскать туда всякий строительный вздор: мох, вату, перья, пух.
Повитая туманом даль, затопленные талой водою яблони в саду - все казалось невиданно красивым, всё цвело густыми и нежными красками, будто осиянное солнцем.