Посмотрите на НИХ!
«Давид» Донателло (1430–1432; бронза; Флоренция, Музей Барджелло) — первое изображение обнаженного мужского тела в эпоху Возрождения, созданное, несомненно, под влиянием античных скульптур.
Донателло представил Давида в облике еще не вполне сложившегося юноши» Его голова покрыта войлочной шляпой, увитой листьями, правая рука опирается на меч, ногой он касается головы Голиафа. Считается, что Донателло использовал в этой скульптуре мотив античной статуи Гермеса, но в замкнутом силуэте Давида — хотя он изображен в состоянии покоя — есть ощущение такой остроты и напряжения, что глубокое отличие этого произведения от его более гармоничных по своему характеру античных прототипов совершенно очевидно.
Донателло изображает своего бронзового героя только что совершившим подвиг. Он опустил меч, левая нога юноши попирает голову поверженного врага, глаза устремлены вниз — к телу Голиафа. В стройной фигуре юного победителя — почти детская грация и торжествующая решительность движений. Вся поза выражает конечный итог действия — борьба закончилась. Давид выглядит идеально прекрасным юношей. Шляпа на его голове, видимо, намек на то, что Давид был пастухом.
Микеланджело избрал для своего Давида (1501 - 1504) совсем другую ситуацию: вместо исхода борьбы — ее начало. Герой только готовится нанести решительный удар; еще неизвестно, чем закончится неравный бой юноши с великаном, но скорее всего Давид победит. Об этом говорит его прекрасное и грозное лицо. Поза спокойна, устойчива и свободна, но в повороте головы, движении руки, держащей пращу, уже заложена динамика. Особенно реалистично скульптор изображает могучие руки героя с набухшими толстыми жилами. Давид совершенно обнажен. В этом скульптор наследует традиции античной пластики, когда героев изображали обнаженными, подчеркивая их телесную красоту. Но здесь добавляются еще и веяния Ренессанса — это победа христианской добродетели над языческими верованиями, то есть моральное превосходство Давида, его личное мужество и стойкость духа. Давид Микеланджело — это прежде всего герой.
Таким образом, Микеланджело изобразил Давида не в виде хрупкого подростка, попирающего отрубленную голову Голиафа, как это делали мастера XV в. , например, Донателло, а как прекрасного, атлетически сложенного гиганта в момент перед сражением, полного уверенности и грозной силы (современники называли ее terribilita — устрашающая) .