Копал мужик погреб и нашел кусок золота. Очистил его от
песка и думает: “Что ж мне с ним делать? Ежели отнести пану, то пан
отберет и ничего за него не даст. Отнести шинкарю — тот обманет: скажет,
что это, мол, не золото. Дома хранить — могут воры украсть… Нет,
отнесу-ка лучше его самому царю. Что он даст, то и возьму”.Надел мужик новую свитку, обул новые лапти и понес царю золото.Шел он, может, неделю, а может, и две.Приходит наконец в царскую столицу. Подошел к царскому дворцу.— Ты куда, дядька? — спрашивает его часовой-солдат.— К царю, служивенький.— Зачем?—
Да вот несу ему кусок золота. Солдат и пропустил мужика в ворота.
Подошел мужик к царским покоям. А там сам царский генерал стоит на
часах.— Куда, мужик, лезешь? — грозно закричал генерал.— К царю, — говорит мужик.— Зачем?— Да копал я погреб на огороде и выкопал кусок золота. Вот и несу царю — может, он за него что даст.— Покажи, — говорит генерал, — золото. Показал ему мужик золото. Поглядел генерал, покрутил свои усы и говорит:— Если уступишь мне половину того, что царь тебе за золото даст, то пропущу, а нет — ступай назад.— Ладно, панок, дам! — соглашается мужик. Генерал доложил царю. Вышел царь, взял золото и спрашивает мужика:— Что ж тебе, мужичок, дать за него?— Да ничего, царечек-паночек. Ежели есть чем угостить, то сделай милость, а то я с дальней дороги, очень есть захотелось.Царь приказал, и слуги принесли мужику каравай белого хлеба и бутылку вина.Поглядел мужик на такое угощение и говорит:—
Царечек-паночек! Мой дед и прадед такого хлеба не едали, такого вина не
пивали, и я к этому не привычный. Нету ли у тебя солдатского хлеба да
простой водки?Принесли мужику черного солдатского хлеба и простой водки.Наелся мужик, выпил маленько и благодарит царя.— Ну, а что еще, мужичок, ты хочешь?— Да ничего, царечек-паночек. Теперь дозволь поплясать в твоих покоях.— Эй, музыку! — крикнул царь. Явилась полковая музыка.— Нет, — говорит мужик, — под такую музыку я плясать не умею.— А под какую же ты умеешь?— Под дуду.Нашли
дударя с дудой. Заиграл дударь, и как пошел мужик плясать, аж царские
покои трясутся. Наплясался вволю, все лапти сбил, а потом говорит: