Днём, идя по степи, Лёнька смотрел вперёд, туда, где свод неба опирается на ее широкую грудь. В парке, в самом его центре, где зимой устраивается каток, разожжён костер. Пошевеливая ушами, животные чутко улавливали доносившиеся до них голоса и воздрогнув, замирали, когда на берегу появлялась машина. На выбеленных стенах, на некрашенном полу, на потрескавшихся подоконниках, везде, куда попал этот свет, казалось сиро и убого. Как весел грохот летних бурь, когда, взметая прах летучий, гроза, нахлынувшая тучей, смутит небесную лазурь и опрометчиво-безумно вдруг на дубраву набежит...