Внучка у ней Маша была — ребенком еще помню ее — лет тринадцати теперь будет девочка. Квартирка-то была, знаете, маленькая такая; стены были... ну, да что говорить! — стены были, как и все стены, не в них и дело, а вот воспоминания-то обо всем моем прежнем на меня тоску нагоняют. Мы все сидели тогда в зале у Анны Федоровны и пили кофе (было воскресенье). Короче, Покровский видел везде только одни неудачи; характер его портился. Ему, верно, хотелось взглянуть в последний раз на день, на свет божий, на солнце.