По-разному.
1."Когда император Александр Павлович окончил венский совет, то он захотел
по Европе проездиться и в разных государствах чудес посмотреть. Объездил он
все страны и везде через свою ласковость всегда имел самые междоусобные
разговоры со всякими людьми, и все его чем-нибудь удивляли и на свою сторону
преклонять хотели..."
"Аглицких же мастеров государь с честью отпустил и сказал им: "Вы есть первые
мастера на всем свете, и мои люди супротив вас сделать ничего не могут"."
Государь, этого не знал до самого приезда в Россию, а уехали они скоро,
потому что у государя от военных дел сделалась меланхолия и он захотел
духовную исповедь иметь в Таганроге у попа Федота
Удивительная блоха из аглицкой вороненой стали оставалась у Александра
Павловича в шкатулке под рыбьей костью, пока он скончался в Таганроге, отдав
ее попу Федоту, чтобы сдал после, государыне, когда она успокоится.
2.Император Николай Павлович поначалу тоже никакого внимания на блоху не
обратил, потому что при восходе его было смятение, но потом один раз стал
пересматривать доставшуюся ему от брата шкатулку и достал из нее табакерку,
а из табакерки бриллиантовый орех, и в нем нашел стальную блоху, которая уже
давно не была заведена и потому не действовала, а лежала смирно, как
коченелая.
Государь посмотрел и удивился.
-- Что это еще за пустяковина и к чему она тут у моего брата в таком
сохранении!
Придворные хотели выбросить, но государь говорит:
-- Нет, это что-нибудь значит.
Государь Николай Павлович в своих русских людях был очень уверенный и
никакому иностранцу уступать не любил, он и ответил Платову:
-- Это ты, мужественный старик, хорошо говоришь, и я тебе это дело
поручаю поверить. Мне эта коробочка все равно теперь при моих хлопотах не
нужна, а ты возьми ее с собою и на свою досадную укушетку больше не ложись,
а поезжай на тихий Дон и поведи там с моими донцами междоусобные разговоры
насчет их жизни и преданности и что им нравится. А когда будешь ехать через
Тулу, покажи моим тульским мастерам эту нимфозорию, и пусть они о ней
подумают. Скажи им от меня, что брат мой этой вещи удивлялся и чужих людей,
которые делали нимфозорию, больше всех хвалил, а я на своих надеюсь, что они
никого не хуже. Они моего слова не проронят и что-нибудь сделают.
Платов боялся к государю на глаза показаться, потому что Николай
Павлович был ужасно какой замечательный и памятный -- ничего не забывал.
Платов знал, что он непременно его о блохе спросит.
Платов стал его уверять и рассказал, как все дело было, и как досказал
до того, что туляки просили его блоху государю показать, Николай Павлович
его по плечу хлопнул и говорит:
-- Подавай сюда. Я знаю, что мои меня не могут обманывать. Тут
что-нибудь сверх понятия сделано.
Как довел Платов левшины слова государю, тот сейчас с радостию говорит:
-- Я знаю, что мои русские люди меня не обманут.-- И приказал подать
мелкоскоп на подушке.
Положили, как левша сказал, и государь как только глянул в верхнее
стекло, так весь и просиял -- взял левшу, какой он был неубранный и в пыли,
неумытый, обнял его и поцеловал, а потом обернулся ко всем придворным и
сказал:
-- Видите, я лучше всех знал, что мои русские меня не обманут. Глядите,
пожалуйста: ведь они, шельмы, аглицкую блоху на подковы подковали!
потому что государь приказал сейчас же эту подкованную
нимфозорию уложить и отослать назад в Англию -- вроде подарка, чтобы там
поняли, что нам это не удивительно. И велел государь, чтобы вез блоху особый
курьер, который на все языки учен, а при нем чтобы и левша находился и чтобы
он сам англичанам мог показать работу и каковые у нас в Туле мастера есть.
Первый царь любил все заграничное и восхищался англицкими мастерами, а второй наоборот верил, что наши русские люди лучше и профессиональнее. Поэтому ему и захотелось англичанам доказать, что нечего нас удивлять, мы сами кого хочешь удивим.