Композитор Эдвард Григ назвал свою музыкальную картину «Утро». Услыхав, что музыка называется «Утро», мы невольно начинаем как бы переводить музыку на язык давно знакомых нам зрительных образов. Один из нас представляет легкий рассеивающийся туман, утреннюю дымку, из которой сначала неясно, а потом все четче (музыка становится все громче) прорисовываются очертания какого-нибудь пейзажа. А могут возникнуть и иные образы. И они будут связаны не с конкретными изображениями и картинами, а лишь с ощущениями и настроениями утра, тоже хорошо нам знакомыми. Настает пробуждение, чувства еще смутные, неясные, утренняя прохлада и свежесть, на смену которым приходит солнечное тепло (может, об этой перемене говорит нарастание звучности?)… И все это может быть связано не со зримыми картинами, а лишь с памятью наших чувств, ощущений, настроений. Но кто знает, что сказал бы сам композитор, если бы мы поделились с ним своими мыслями. Может, он сказал бы нам: «Почему вы решили, что я хотел рассказать вам лишь об утре какого-то дня? Ведь утро может быть и у человека, и у природы, и у жизни. Утро — это образ рассвета, образ начала, образ надежды…» И хотя любовь, начало, надежду трудно нарисовать в виде каких-то определенных предметов или картин, композитор сумел это сделать через образы прекрасного светлого утра… Вот и получается, что, слушая «Утро» Грига, люди по-разному воспринимают эту музыку. Кто зримо и буквально рисует прекрасную картину утра. Кто весь во власти неуловимых, сменяющих друг друга чувств и ощущений, которые вызвало у них это музыкальное воспоминание об утре. А кто сидит в задумчивости, настроившись на философский лад, и слышится ему в звуках «Утра» песня надежды.