Свидетельства современников о внешности Ивана Грозного весьма
скудны
Все имеющиеся его портреты, по мнению К.Валишевского, имеют сомнительную
подлинность. По отзывамсовременников, он был сухощав, имел высокий рост и
хорошеетелосложение. Глаза Ивана были голубые с проницательным
взглядом, хотя во второй половине его царствования отмечают уже
мрачное и угрюмое лицо. Царь брил голову, носил большие усы и
густую рыжеватую бороду, которая сильно поседела к концу его
царствования.
Венецианский посол Марко Фоскарино пишет о внешности
27-летнего Ивана Васильевича: «красив собою»
Германский посол Даниил Принц, дважды бывавший в Москве у
Ивана Грозного, описывал 46-летнего царя: «Он очень высокого
роста. Тело имеет полное силы и довольно толстое, большие глаза,
которые у него постоянно бегают и все наблюдают самым
тщательным образом. Борода у него рыжая (rufa), с небольшим
оттенком черноты, довольно длинная и густая, но волосы на голове,
как большая часть русских, бреет бритвой.»
В 1963 году в Архангельском соборе Московского Кремля была вскрыта
гробница Ивана Грозного.
Царь былпохоронен в облачении схимонаха. По останкам установлено,
что рост Ивана Грозного
был около 179 —180 сантиметров. В последние годы жизни его вес
составлял 85—90 кг
Советский учёный М. М. Герасимов использовал разработанную им
методику для восстановления
внешности Ивана Грозного по сохранившемуся
черепу и скелету. По результатам исследования можно сказать,
что «к 54 годам царь был уже стариком, лицо
его было покрыто глубокими морщинами, под глазами
огромные мешки. Ясно выраженная асимметрия
(левый глаз, ключица и лопатка были значительно больше правых),
тяжелый нос потомка Палеологов,
брезгливо-чувственный рот придавали ему малопривлекательный вид.» Иван Грозный
Не произнесет историк слово оправдания такому человеку; он может произнести только слово
сожаления, если, вглядываясь внимательно в страшный образ, под мрачными чертами мучителя
подмечает скорбные черты жертвы; ибо и здесь, как везде, историк обязан указать на связь явлений:
своекорыстием, презрением общего блага, презрением жизни и чести ближнего сеяли Шуйские с
товарищами