Моцарт:
Постой же: вот тебе,Пей за моё здоровье.
Но божество моё проголодалось.
Он же гений,Как ты да я. А гений и злодейство —Две вещи несовместные.
За твоёЗдоровье, друг. За искренний союз,Связующий Моцарта и Сальери,Двух сыновей гармонии.
Когда бы все так чувствовали силуГармонии! Но нет: тогда б не могИ мир существовать;Никто б не сталЗаботиться о нуждах низкой жизни;Все предались бы вольному искусству.Нас мало избранных, счастливцев праздных,Пренебрегающих презренной пользой,Единого прекрасного жрецов.
Сальери:
Все говорят: нет правды на земле.Но правды нет — и выше.
РемеслоПоставил я подножием искусству;Я сделался ремесленник: перстамПридал послушную сухую беглостьИ верность уху. Звуки умертвив,Музыку я разъял как труп.
А ныне — сам скажу — я нынеЗавистник. Я завидую; глубоко,Мучительно завидую. — О небо!Где ж правота, когда священный дар,Когда бессмертный гений — не в наградуЛюбви горящей, самоотверженья,Трудов, усердия, молений послан —А озаряет голову безумца,Гуляки праздного?..
Мне не смешно, когда маляр негодныйМне пачкает Мадонну Рафаэля;Мне не смешно, когда фигляр презренныйПародией бесчестит Алигьери.Пошёл, старик.
Ты, Моцарт, бог, и сам того не знаешь.
Я знаю, я.