Начиная писать “Историю одного города”, Салтыков-Щедрин поставил перед
собой цель обличить уродство, невозможность существования самодержавия с
его общественными пороками, законами, нравами, высмеять все его реалии.
Таким образом, “История одного города” — произведение сатирическое,
доминирующим художественным средством в изображении истории города
Глупова, его жителей и градоначальников является гротеск, прием
соединения фантастического и реального, создающий абсурдные ситуации,
комические несоответствия. По сути, все события, происходящие в городе,
являются гротеском. Жители его, глуповцы, “ведущие свой род от древнего
племени головотяпов”, не умевших жить в самоуправлении и решивших найти
себе повелителя, необычайно “начальстволюбивы”. “Испытывающие
безотчетный страх”, неспособные самостоятельно жить, они “чувствуют себя
сиротами” без градоначальников и считают “спасительной строгостью”
бесчинства Органчика, имевшего в голове механизм и знавшего только два
слова — “не потерплю” и “разорю”. Вполне “обычны” в Глупове такие
градоначальники, как Прыщ с фаршированной головой или француз Дю-Марио,
“при ближайшем рассмотрении оказавшийся девицей”. Однако своей
кульминации абсурдность достигает при появлении Угрюм-Бурчеева,
“прохвоста, задумавшего охватить всю вселенную”. Стремясь реализовать
свой “систематический бред”, Угрюм-Бурчеев пытается все в природе
сравнять, так устроить общество, чтобы все в Глупове жили по
придуманному им самим плану, чтобы все устройство города было создано
заново по его проекту, что приводит к разрушению Глупова его же
жителями, беспрекословно выполняющими приказания “прохвоста”, и далее — к
смерти Угрюм-Бурчеева и всех глуповцев, следовательно, исчезновению
заведенных им порядков, как явления противоестественного, неприемлемого
самой природой. Так с помощью использования гротеска Салтыков-Щедрин
создает логическую, с одной стороны, а с другой стороны —
комически-нелепую картину, однако при всей своей абсурдности и
фантастичности
“История одного города” — реалистическое произведение, затрагивающее множество злободневных проблем. Образы города Глупова и его градоначальников аллегоричны, они символизируют самодержавно-крепостническую Россию, власть, в ней царящую, русское общество. Поэтому гротеск, используемый Салтыковым-Щедриным в повествовании, — это еще и способ обличить отвратительные для писателя, уродливые реалии современной ему жизни, а также средство выявления авторской позиции, отношения Салтыкова-Щедрина к происходящему в России. Описывая фантастически-комическую жизнь глуповцев, их постоянный страх, всепрощающую любовь к начальникам, Салтыков-Щедрин выражает свое презрение к народу, апатичному и покорно-рабскому, как считает писатель, по своей при роде. Единственный лишь раз в произведении глуповцы были свободны — при градоначальнике с фаршированной головой. Гротесковый образ Угрюм-Бурчеева, его “систематический бред” (своеобразная антиутопия) , который градоначальник решил во что бы то ни стало воплотить в жизнь, и фантастический конец правления — реализация идеи Салтыкова-Щедрина о бесчеловечности, противоестественности абсолютной власти, граничащей с самодурством, о невозможности ее существования. ”. Жестокое обличение пороков общества, по мнению Салтыкова-Щедрина, — единственное действенное средство в борьбе с “болезнью” России. Осмеяние несовершенств делает их очевидными, понятными для всех. Неверно было бы говорить, что Салтыков-Щедрин не любил Россию, он презирал недостатки, пороки ее жизни и всю свою творческую деятельность посвятил борьбе с ними