В русской литературе XX века наиболее остро звучат вопросы совести, чести, правды, но их корни уходят в XIX век, к Пушкину, Толстому, Достоевскому, Чехову. Там были найдены внутренние законы, с которыми люди должны сверять свои поступки. Но в наше время, когда совесть стала откровением, людей, живших по этим законам, расстреливали и гноили в лагерях.
У М. А. Булгакова в романе «Мастер и Маргарита» нравственные законы приобретают планетарное значение. Он обращается к мифу о Понтии Пилате, чтобы показать, что «всякий, делающий грех, есть раб греха». Пилат не смог преодолеть власть обстоятельств, пожертвовать своей карьерой и властью, чтобы спасти Иешуа — человека, который был невиновен. За это прокуратора ждет страшная кара: он не сможет найти себе покой две тысячи лет, его будет мучать совесть. Но Пилат прощен, ему дарована свобода, потому что он осознал свою вину и раскаялся. Все становится на свои места, не нарушается гармония, на которой построен мир» . С гуманных, общечеловеческих позиций взглянул Булгаков и на белогвардейцев.
В романе «Белая гвардия» он показал, что это люди, воевавшие за свою Россию, за свою культуру, за свой дом. В этом их трагедия, они были обречены. Полковник Малышев не может вести на верную смерть юнкеров, брошенных «штабными мерзавцами» . Он все берет на свою совесть и ответственность и отсылает их домой.
По велению сердца Николка разыскивает родственников убитого Най-Турса. И только после того, как все было сделано, «совесть его была спокойна, но печальна и строга» . У любимых героев Булгакова понятие чести основывается на их происхождении, воспитании и огромной любви к России, отечеству.
В романе «Тихий Дон» М. А. Шолохова тема совести тесно связана с поисками правды, своего пути в переворотившемся мире. У одних это правда, основанная на классовых убеждениях, и тогда не приходится говорить ни о муках совести, ни о раскаянии за совершенные преступления. Все оправдывает классовая борьба. Поиски же тех, кто исходит из общечеловеческих ценностей, сложны и противоречивы, трагичны.
В метаниях Григория между красными и белыми его выбор склоняется в пользу тех, кто может осуществить извечные крестьянские — созидательные, а не разрушительные — желания: возможность свободно работать на своей земле, растить хлеб и детей. И одни и другие обещают это, но на самом деле в обоих лагерях Григорий встречает насилие и неоправданные смерти невинных людей. Хотя Григорий и говорил: «Какая уж там совесть, когда вся жизнь пошатнулась» , — он не может спокойно убивать. В круговороте истории он остается один со своими взглядами, нигде не найдя поддержки и понимания.
Если забыть о том, что совесть есть, приходишь к пустоте, грубости, эгоизму, насилию. Совесть — это душа. И русская литература, напряженно размышляя о совести, призывает нас задуматься в первую очередь о душе человеческой, о своей душе.