«Итак, в Татьяне , наконец, совершился акт сознания; ум её проснулся. Она поняла, наконец, что есть для человека интересы, есть страдания и скорби, кроме интереса страданий и скорби любви. Но поняла ли она, в чём именно состоят эти другие интересы и страдания, и, если поняла, послужило ли это ей к облегчению её собственных страданий? Конечно, поняла, но только умом, головою, потому что есть идеи, которые надо пережить и душою и телом, чтоб понять их вполне, и которых нельзя изучить в книге. И потому книжное знакомство с этим новым миром скорбей, если и было для Татьяны откровением, это откровение произвело на неё тяжёлое, безотрадное и бесплодное впечатление; оно испугало её, ужаснуло и заставило смотреть на страсти, как на гибель жизни, убедило её в необходимости покориться действительности, как она есть, и если жить жизнию сердца, то про себя, во глубине своей души, в тиши уединения, во мраке ночи, посвящённой тоске и рыданиям, Посещения дома Онегина и чтение его книг приготовили Татьяну к перерождению из деревенской девочки в светскую даму, которое так удивило и поразило Онегина».