Такой запрос привлек мое внимание, и мне представились оба поэта - по
облику, характерам, чертам личности, свойствам души и творчеству,
единственные, неповторимые. Сходственные черты? Но сравнение лишь
подчеркивает особенности, и, кажется, именно это-то интересно.
По внешнему облику оба небольшого роста, с некрасивыми чертами лица, как
они сами воспринимали и нередко воспринимали их, но столь
выразительными, исполненными веселости, ума и грусти, что они казались
более привлекательными и интересными, чем просто красавцы, это помимо
гения, печать или ореол которого обозначились рано у обоих, еще в ранней
юности.
Один обладал более созерцательным характером, другой - исключительно
деятельным, - это при живости и остроте впечатлений у обоих. Словом, у
одного преобладало созерцание, при этом снисходительность и даже
уступчивость, у другого доминировала воля, вплоть до воли подчинять и
главенствовать во всем.
Впрочем, иногда Пушкин словно спохватывался - в тех случаях, когда, на
его взгляд, даже при малейшем подозрении, задета его честь, и тогда он
проявлял решительность и необыкновенную твердость духа, как на дуэлях.
Он мог собраться духом, чтобы безбоязненно и даже весело встретить
смерть. Лермонтов в этом плане был всегда собран, сгусток стремлений,
часто запредельных, и воли.
Следует помнить, у нас представление о Пушкине в его зрелые годы, даже
юность его и первую молодость, прошедшую в изгнании, мы воспринимаем
сквозь призму его блистательной и трагической судьбы. У Лермонтова его
рано созревшая юность, так и не перейдя во взрослость Пушкина, - это
случилось бы, если бы он вернулся в Петербург, вышел в отставку и
занялся бы изданием журнала, - оборвалась трагически.
Сходственные черты у Лермонтова и Пушкина можно усмотреть лишь в их
судьбе: слава и гибель на дуэли. Независимо от причин и стечения
обстоятельств, это высший удел для поэтов и героев классической
трагедии. Или трагедии эпохи Возрождения и именно в России, что
предстало в самой жизни, исполненной величия и непреходящей красоты.
Что касается черт личности, свойств души и творчества, здесь
определяющее значение имеет миросозерцание и соответственно эстетика.
Пушкин, слегка отдав дань романтизму, выступает как классик из
классиков; Лермонтов - романтик, который, последовав за Пушкиным, то
есть по восходящей линии развития новой русской литературы, приходит к
ренессансной классике в романе «Герой нашего времени», сотканном из
удивительных новелл.
В миросозерцании Пушкина проступает классическая древность, как и
русская старина, и библейская мифология, даже поэтические мотивы Корана,
и вольномыслие Нового времени, что соответствует озарениям эпохи
Возрождения и в России. Лермонтова не привлекает древнегреческая
мифология, он как романтик увлекается Востоком и Средневековьем,
оставаясь весь в сфере христианской религии и библейской мифологии.