Это был молодой человек лет двадцати двух или двадцати трёх, с простодушным и несколько слащавым выражением лица, с чёрными глазами и румянцем на щеках, покрытых, словно персик осенью, бархатистым пушком. Тонкие усы безупречно правильной линией оттеняли верхнюю губу. Казалось, он избегал опустить руки из страха, что жилы на них могут вздуться. Время от времени он пощипывал мочки ушей, чтобы сохранить их нежную окраску и прозрачность. Говорил он мало и медленно, часто кланялся, смеялся бесшумно, обнажая красивые зубы, за которыми, как и за всей своей внешностью, по-видимому, тщательно ухаживал.
Вполне очевидно, что Арамис склонен к некоему позёрству, в компании он любил похвастаться как своим поэтическим талантом, так и знанием латыни. Он производит не слишком серьёзное впечатление, но обладает мужеством и смелостью. Д’Артаньян после первой встречи с Арамисом даёт ему такую характеристику: «Арамис — сама кротость, олицетворённое изящество. А разве может прийти кому-нибудь в голову назвать Арамиса трусом? Разумеется, нет! »
Можно сказать, что Арамис скрытен и хитёр даже с друзьями, хотя и достаточно чувствителен — если его возлюбленная, госпожа де Шеврез, долго не появлялась и не писала ему, Арамис начинал подумывать об уходе из мира, но как только он получал письмо от неё, он забывал о своем обычном спокойствии и приходил в радостное исступление даже на глазах у посторонних. С этой дамой он поддерживал длительные отношения, его чувства к ней окончательно остыли только к событиям третьей книги, впрочем, став к тому времени иезуитом, Арамис сильно изменился.
Являя собой противоположность Портосу, Арамис привязан к нему. После гибели Портоса в конце книги «Виконт де Бражелон» Арамис оплакивает его с искренностью, ему к тому времени уже несвойственной. К событиям последней части трилогии Арамис, можно сказать, предаёт идеалы мушкетеров, и д'Артаньян, умирая, говорит такие слова: «Атос, Портос, до скорой встречи. Арамис, прощай навсегда! » Впрочем, существует мнение, что в данном случае переводчик ошибся. Слово «adieu», переведенное как «прощай» , в гасконском диалекте имеет в том числе буквальное значение — «a Dieu», «с Богом» . Тогда фразу д’Артаньяна можно расценивать как просьбу к Богу поддержать его оставшегося в одиночестве друга, и это значит, что он простил Арамису его роковую ошибку.