До убийства он чувствовал себя победителем, не подвластным "террору" старухи-процентщицы. Даже решил доказать себе, что он "не тварь дрожащая". Эта теория и погубила его. Его мучили душевные терзания, которые довели его до признания в своем поступке и отправили его на каторгу.