Я стал гладить Яшкину лапу и думаю: совсем как у ребеночка. И пощекотал ему ладошку. А ребеночек-то как дернет лапку — и меня по щеке. Я и мигнуть не успел, а он надавал мне оплеух и прыг под стол. Сел и скалится.
(Б. Житков)Прежде всего мы были бы оглушены и ослеплены. Над нашими головами двойной стрельчатый свод, отделанный деревянной резьбой, расписанный золотыми лилиями по лазурному полю; под ногами -- пол, вымощенный белыми и черными мраморными плитами. В нескольких шагах от нас огромный столб, затем другой, третий -- всего на протяжении залы семь таких столбов, служащих линией опоры для пяток двойного свода. Вокруг первых четырех столбов -- лавочки торговцев, сверкающие стеклянными изделиями и мишурой; вокруг трех
остальных -- истертые дубовые скамьи, отполированные короткими широкими штанами тяжущихся и мантиями стряпчих. Кругом залы вдоль высоких стен, между дверьми, между окнами, между столбами -- нескончаемая вереница изваяний королей Франции, начиная с Фарамонда: королей нерадивых, опустивших руки и потупивших очи, королей доблестных и воинственных, смело подъявших чело и
руки к небесам. Далее, в высоких стрельчатых окнах -- тысячецветные стекла;
в широких дверных нишах -- богатые, тончайшей резьбы двери; и все это --
своды, столбы, стены, наличники окон, панели, двери, изваяния -- сверху
донизу покрыто великолепной голубой с золотом краской, успевшей к тому
времени уже слегка потускнеть и почти совсем исчезнувшей под слоем пыли и
паутины в 1549 году, когда дю Брель по традиции все еще восхищался ею.
Источник: В. Гюго. СОБОР ПАРИЖСКОЙ БОГОМАТЕРИ